Сан-Франциско ======> Кирей Котомине

    Кирей приближался к добыче. Сейчас их окружала пустота и мертвая тишина. В руке рыцаря тускло блестел клинок стилета. «Пес загнал волка», — подумал он с иронией перехватывая левой рукой оружие. Сиэтл был тем самым местом, за которым Орден приглядывал особенно внимательно. Почему? Вопрос стоило задать ночному народу, что примечательного они нашли в этом местечке. Но Кирей не собирался вести задушевные разговоры. Его дело закончить охоту. Пришлось снова прибегнуть к некоторым ресурсам своего ведомства, чтобы подготовиться к срочной миссии.
    Всегда, выслеживание добычи и охота за ней вырабатывали больше адреналина. Особенно если добыча умела кусаться. В данном случае, добыча умела кусаться в буквальном смысле и не только. Оборотни. Опасный противник на ближней дистанции. Мало того, их очень сложно незаметно выследить. Кирей все время старался не попадаться на глаза цели и держался с подветренной стороны.
    Охота за оборотнями была не первой, истребитель уже на своем опыте знал силу этих существ. Осторожно шаг за шагом он шел за парнем, держась вне его поля зрения. Рыцарь вел себя осторожно и не привлекал ненужного внимания. Но в какой-то момент добыча остановилась. А через какое-то время началось дикая, но непродолжительная гонка по улицам. Проверка на выносливость закончилась в одном из кирпичных боксов заброшенного завода.
    Рыцарь был сосредоточен и играть не намеревался, как в прошлый раз.

   





   

    =============>Бар




    Гофф оказался в здании несколько раньше своего преследователя. Собственно будь он в форме, косоглазый вообще не смог бы его догнать. Но последствия отравления организма серебром еще не успели выветриться полностью. Рана на спине начала заживать, но до полного исцеления было еще далеко. Да и общая слабость не давала Алану развить привычную прыть.

    После драки в клубе скрыться было совсем не сложно. Собственно говоря, его никто и не преследовал. Все же идея бросить кровососа на растерзание святошам оправдала себя. Вот только это совсем не значило, что Алану удалось быстро выбраться из города. Как бы не так. Верволк потратил еще какое-то время, прежде чем смог найти более-менее надежное убежище на крыше одного из зданий. Только там он смог обратиться назад в человека и вытащить из себя этот проклятый нож. К слову, это тоже оказалось ни черта не просто. Пришлось самому себе вывихнуть плечевой сустав правой руки, чтобы удалось нормально схватиться за рукоять. В итоге ядовитый металл все же покинул плоть оборотня, вот только Гофф объективно понимал, что слишком долго таскал в себе эту штуку. Симптомы отравления серебром ни с чем не спутать. Пришлось на какое-то время залечь в укромном уголке, и ждать пока горячка спадет. На то, чтобы прийти в более-менее нормальную форму потребовалось время. А этого дерьма у него и так было в обрез. А еще надо было одеждой разжиться. Маскировкой пренебрегать было нельзя, иначе какой смысл был отрываться от преследования? Чтобы тут же засветиться вновь?
    К счастью свистнуть шмотки в большом городе дело не хитрое, особенно если ты хорошо карабкаешься по стенам.
    Но все эти приготовления опять же отняли время. Это долбаное время. В конечном итоге, инквизиторы все же сели ему на хвост. Наверное, смекнули, что не мог он вот так сразу далеко уйти.

    В заброшенном здании пахло сыростью. А еще мочой и дерьмом. Наверняка этот холодный, бетонный остов с преимущественно выбитыми стеклами, не раз использовали бомжи, в качестве своего временного дома.
    Оборотень окинул взглядом просторное помещение. Уж лучше будет дать бой здесь, чем обессилить где-нибудь посреди леса. Не то, чтобы Гофф особо трусил перед святошами. Но дураком тоже не был, и родился отнюдь не вчера. За ним послали всего одного человека в штатском. И как следствие вывод напрашивался сам собой. Охотник. Чертов истребитель нечисти. А значит этот парень собаку съел на убийстве таких как он, как бы забавно это не звучало. И раз так, тут мало будет просто отрастить когти и навести страху оглушительным рычанием. Наскоро скинув с себя одежду, Гофф обратился в полуволка. Сейчас это была пожалуй самая оптимальная форма.
    Массивные, загнутые когти со скрежетом вгрызлись в обшарпанную, каменную стену. Оборотень вскарабкался по ней почти о самого потолка, а они здесь надо заметить были довольно высокими, а потом перепрыгнул на ближайшую потолочную балку. К счастью эти железные перекладины были достаточно широкими, чтобы вместить внушительную тушу. Притаившись на высоте, волк принялся ждать. Но когда в дверях наконец появился инквизитор, желание резко бросится на него с потолка отпало. Слишком уж плавно и вместе с тем очень четко двигался этот гад. Такой точно среагирует. А получить под ребро еще один серебряный клинок Алану совсем не хотелось. Кстати, азиат почему-то держал оружие в левой руке. Хотя может, это особенности его личного инквизиторского кунг-фу.
    — Эй, сладкий. — Окликнул Гофф своего преследователя, нарочито привлекая к себе внимание. Порохом от него не пахло, а значит стрелкового оружия можно было не бояться. Так что здесь, на верхатуре он пока был в относительно недосягаемости для арсенала истребителя. — Ты ведь не полукровка, верно? — Вопрос был скорее риторический, ведь он прекрасно чуял своего врага. Разговаривать в такой форме было не слишком удобно, и потому слова, которые вырывались из клыкастой пасти оборотня, были немного искаженными, смахивающими на зловещее утробное рычание.
    — Знаешь, в чем у вас, инквизиторских людишек основная проблема? — вытянутая морда расплылась в довольно ехидном оскале. Гофф демонстративно поднял лапу, с устрашающе большими, загнутыми когтями. — Вас так же легко обратить как и простых смертных. Один удачный удар с моей стороны, и раз...
    Алан неторопливо провел своей пятерней по балке, на которой сидел. Когти высекали из металла искры, царапая его с отвратительно громким скрежетом.
    — Ты тоже станешь проклятым зверем. И на тебя тоже устроят охоту. Твои же товарищи. Ну что? — Оборотень соскочил с балки и грузно приземлился на захламленный пол в доброй дюжине метров от своего преследователя.
    — Готов сыграть в такую игру?
    «Или все-таки свалишь по добру, по здорову?»

— Готов сыграть в такую игру?
    Кирей мысленно усмехнулся словам полузверя-получеловека. Готов? Да его все его чертово детство к этому готовили. Все тренировки, немыслимой сложности и нагрузки, были направлены на противостояние подобным тварям. К тому же, что из себя представляет оборотень, как противник, истребитель выяснил в одном из индийских перенаселенных городов. Та охота была сложной, враг был матерым, разменявшим век «альфой».
    — В Ордене много кто служит, — безразлично пожал плечами азиат, как всегда безучастно относившийся к царившей здесь разрухе и вони. Рыцарь вскинул правую руку, словно профессиональный дрессировщик, тренировавший собаку команде «фас». Кошмарные челюсти Гоффа сомкнулись на руке агента Ордена. — Как вкус? Что не так, ублюдок? Мясо жестковато?
    По лицу Алана пробежало заметное удивление, Кирей сдержал здоровенную массу вервольфа, чуть согнувшись в коленях и отклонившись назад. Затем последовал удар по опорной ноге и последующий прямой удар по ребрам зажатым кастетом. Оборотни не те ребята, которых пара ощутимых ударов заставит задуматься. К тому же, как правило они все слишком упертые типы. Серебренное лезвие вонзилось в предплечье и наконец волк сообразил, что добыча и сама может кусаться. Котомине добавил еще удар в живот противника, когда тот решил отойти назад чтобы воспользоваться своими устрашающими когтями.
    Затем, как выразился бы один из наставников, по ходячему рассаднику блох пошла последовательная серия быстрых ударов. Чтобы закрепить инициативу Кирей в очередной раз ударил тварь под колено. И оставил на руке еще один болезненный порез. С серебром оборотни дружили плохо и этот не был исключением.
    Со звериным ревом Гофф неожиданно бросился на охотника и потащил за собой, намереваясь если не размазать, то перебить позвоночник надоедливого святоши о бетонную колону, поддерживавшую купол здания. Кирей же так просто не собирался сдаваться, молотя по загривку локтями, но противник только злобно рычал и лишь сильнее стиснул в своих жутких объятиях рыцаря. Теперь и ребра отдавали болью, но Котомине сдерживал и не показывал своего чувства дискомфорта. Мозг занимался постоянным анализом ситуации и поиском выхода из оной. Наконец истребитель заметил едва заметную полоску старой раны. Видимо последствие тех бурных событий в ночном клубе, где произошло столкновение Гоффа с храмовниками.
    Вой вервольфа сделался нестерпимым, когда японец побеспокоил не зажившую рану. Алан оттолкнул от себя Котомине. Пришлось выпустить стилет, а иначе этот рывок, если бы не оторвал, то переломал бы пальцы. Но Кирей не отказал себе в удовольствии, еще на пару сантиметров двинуть лезвие в плоти ублюдка.
    Встреча с полом была не из приятных, но охотник за нечистью ушел в перекат и снова стоял на ногах. Без оружия. Пока волк метался из стороны в сторону и выл от боли, тщетно пытаясь вынуть серебряный клинок. Кирей снова оказался рядом и начал бить тварь по морде и груди, уходя от его загнутых когтей и быстро кружась вокруг. Один из удачных ударов, усиленный вдобавок «алмазной кожей» снова побеспокоил рану на спине Гоффа. Но завладеть оружие не удалось, оборотень, очень быстро для своей туши, развернулся, чтобы ударить рыцаря в голову.
    Когти едва задели висок воина. А очередной удар отбросил охотника к ржавому корпусу производственного станка. Сам инквизитор, не считая, что запястье болело как сволочь, серьезных ранений не получил. Этот бой будет на изматывание, либо этот ходячий ковер доконает серебро, либо (несмотря на свою выносливость, японец не считал себя сверхчеловеком) Кирей выдохнется и его сожрут.

======>Шоссе

    Пути разбежались, как только в воздухе потянуло характерной смесью городских ароматов. Кинни высадил ее на подъезде, и дальше, по пригородной зоне, Матильде предстояло двигаться уже одной. Как только рев мотора превратился в дали в ненавязчивое гудение, Матильда потянулась, покрутила шеей, чуть похрустев позвонками, и двинулась не слишком спешной походкой на встречу Сиэтлу. Прохладная почва приятно холодила босые ступни — кроссовки, позаимствованные у одной из жертв взамен пришедшим в негодность ботинкам, она, держа за шнурки, пока закинула за спину. Успеет надеть.

    Вообще в городе жили все послушные карманные собачки — неважно, вампирские или волчьи — кто позволял инквизиторам надевать на себя намордник и править бал... И соответственно — дохрена инквизиторов, хотя их штаб квартира и была не здесь. Матильда чувствовала легкое возбуждение, несмотря на недавнюю сытную охоту, инстинкты говорили ей... или не только инстинкты...
    Волчица не сбавляя, только ускоряя шаг, потянула носом воздух. Человеческий запах. Кровь. Гофф. Безошибочно определив направление, она перешла на быстрый бег, по дороге скидывая все что можно из одежды и превращаясь в полуволка. Запах крови принадлежал собрату по стае.
    Стая — ценнее всего. Особенно прочно это засело в мозгах Матильды за недолгую «сольную» карьеру. Любое нападение на члена стаи кем бы то ни было, воспринималось ею как личный вызов. Полуразрушенного остова здания она достигла в течении нескольких минут, и застала сражение в самом разгаре. Гофф явно был не в лучшей форме, что ощущалось во всех движениях. Он был ранен, и не мог регенерировать... серебро? Чего еще ждать от слабаков инквизиторов? Только и могут полагаться на серебряные цацки...
    С утробный рычанием, двигаясь на предельно возможной скорости, Матильда налетела на человека, только что умудрившегося отвесить Алану удар, и похоже ощутимый. Мощный размашистый удар лапой смел храмовника, отшвырнув, и припечатав к стене. Откуда-то с зияющего дырами потолка посыпалась пыль и мелкая крошка. Не смотря на силу удара, охотник на нечисть на удивление быстро перекатился в бок и поднялся на ноги. В то время как она, Матильда, ожидала видеть его распоротым когтями от ключицы до копчика! Озарение пришло быстро:
    — Ха! Мясо! Прячешься под алмазной кожей? — прорычала волчица, мало заботясь, понимает ли человек ее речь, — Сдам в ломбард. Знай свое место!
    Скорость ее реакций, обостренные зрение и слух позволяли немного поболтать, не выпуская из вида ни малейшего жеста охотника. Она даже заметила, что мешает Алану.
    «Как закончим с этим мясом, помогу его вытащить», — мысленное послание содержало в себе след фырканья. Чувства к собрату по стае в этот момент были весьма противоречивы. С одной стороны — ее распирало ехидство, таки, неужели наш хитрый и изворотливый перехитрил сам себя? Отчего-то это была первая и единственная мысль о том, как еще можно оказаться в подобной ситуации. С другой стороны, его было жаль. Серебро — это очень вредно и неприятно.
    Человек перешел в атаку, опять на раненного Алана, видимо решив сперва добить более слабое звено. Матильда вклинилась между, осыпая святошу ударами лап, от которых тот старался уклоняться. Сам он целился преимущественно по ногам, и периодически — в живот, как только начинало казаться, что Матильда раскрылась. Но она не позволяла себе таких ошибок. Так что жесткая алмазная кожа царапала колени, и ляжки, плюс несколько раз удар пришелся по ребрам. Но одному против двоих человеку было не сдюжить. По договору с Гоффом, стоило мужчине отвлечься на одного оборотня, тут же нападал другой.
    Полуразрушенное здание стонало, и казалось, готово было окончить свое существование. Матильда отодрала откуда-то сперва ржавую арматуру, длинной в два своих локтя, и орудовала ею как бейсбольной битой, наконец воспользовалась листом металлической решетки, ранее что-то защищавшим, а теперь ржавевшим, привинченным одним краем к столу.
    Им она почти скрутила врага, и сдавила так, что даже под алмазной кожей что-то треснуло. Правда отъесть голову не удалось. Эта голова больно дала Матильде под челюсть, заставив клацнуть страшные зубы, а глаза рассыпать снопы искр. Волчица отскочила, потрясая головой, в попытке вернуть себе ясное зрение. Ей это категорически не нравилось. Не хватало самой получить серебряный кинжал под ребра. Правда враг их был уже не так подвижен и проворен как ранее...

    Появление второго противника было полной неожиданностью и сделало ситуацию критической. Но специфика работы охотника за нечистью как раз и состояла в том, что любая неожиданная ситуация — критическая. И она просто переходит в ранг «особой ситуации». Кирей часто сражался на грани смерти, а то что азиат продолжает сражаться что-то да говорит.
    Рыцарь пропустил очередной удар, резко пригнувшись, хотя чуть не потерял равновесие из-за сильного головокружения и тошноты. А ребра острой режущей болью дали о себе знать, что они не в порядке. Можно сказать он почти не боец. Только вот, «почти», но никак не «полностью». И это маленькое отличие и было той самой узкой гранью.
    Проанализировав новую ситуацию Котомине сперва сбил с ног еле живого Гоффа, который еще как-то пытался подцепить рыцаря, и одновременно загнал узкий серебряный клинок в рану оборотня. Затем он переключился сразу на его подружку. Если волчица считала, что Кирей слабак и трус, сражающийся лишь серебром, то она сильно просчиталась. А если истребитель еще потерял какую-то подвижность, то, скорее всего, не знает о той невероятной выносливости и высоком болевом пороге. Правое запястье продолжало ныть, не переставая. Это не считая тех ран, которые нанес Алан. Но Кирей еще на ногах, он сражался и в гораздо худшей ситуации.
    Это была еще одна грань между жизнью и смертью.
    Быстро обезвредив первого противника он взялся за второго. Волчица была крайне удивлена и раздосадована, когда жилистый японец начал резво скакать вокруг нее и бить. Быстрые удары сыпались со всех сторон, Кирей точно и легко, не смотря на травмы, вел свой танец, не забывая об обороне. Он был на пределе и держался на адреналине.
    Боль не вспыхивала очагами, она была везде и сразу. Усталость волнами накатывалась. Расходовались последние резервы. Кирей оставил кастет с лезвием в ране Гоффа, надеясь продержать того вне игры достаточно длительное время. Сложив четыре пальца вместе и укрепив их «алмазной кожей», охотник нанес сильный удар в плечо волчицы. Столь импровизированное колющее оружие прошло сквозь кожу и мышцы оборотня. Матильда яростно завыла, меся воздух вокруг своими когтями и пытаясь как-то избавиться от воина Ордена. Но Кирей железной хваткой вцепился прямо в рану, несмотря на то что при очередном рывке сустав предплечья чуть ли не покинул суставную сумку. Охотник добавлял удары по корпусу, а второй рукой отбивался от лап, намеревающихся сцапать надоедливого человечишку за шкирку. Сделать это было трудней, поэтому вервольфша решила просто размазать наглеца об стену, либо об один из пустых ржавых корпусов фабричного оборудования.
    Матильда сразу набрала приличную скорость и если будет столкновение, то запросто перебьет Кирею позвоночник. Рыцарь в последние секунды изловчился и «пробежав» по бетонной стене оказался позади оборотня, а потом впечатал ее туда же мордой. Кирей еще успел ударить противницу в коленный сгиб и отскочить назад.
    Пора заканчивать с этим сражением, причем быстро. Уже иссякала искра действия.
    Видимо Матильда тоже понимала, что рыцарь уже еще чуть-чуть и будет готов. Кирей пропустил под собой мощные серповидные когти, которые были способны вскрыть стальной лист, при желании их владелицы. Локоть рыцаря впечатался точно в солнечное сплетение, выгоняя воздух из легких Агуилар. Коленом в живот, охотник заставил зверя согнуться, а затем спикировал на вервольфшу, огрев ее локтем по лохматому загривку.
    Оба лежали на бетонном полу. Котомине, не давая возможности опомниться Матильде, нанес в шею удар ребром ладони, затем еще и еще, пока рычание не прекратилось. Только сейчас он мог себе позволить отойти от туши, но азиат продолжал держать обоих волков под визуальным наблюдением.

Возвращение в мир ознаменовалось взрывом цветных пятен под сомкнутыми веками, и одновременно с ними вернулись все остальные чувства. Матильда включила рассудок, и вместо того, чтобы вскочить на все четыре лапы, о чем буквально вопило все звериное, что в ней было, при помощи слуха и обоняния определила местоположение своего врага. Осмысление факта того, что ее положение в пространстве явно было горизонтальным, в то время как охотник находился на своих двоих она отложила на последующее, более подходящее тому время. Да и не хотелось осмыслять, если уж быть честной. Хотя бы с собой...
    Тишина была тревожной. Гоффа было не слышно. Мертв? Вряд ли... уж не столько времени он серебро в себе носит. Но, видимо, дела его хреновы. Инквизитора выдавало дыхание. И запах, характерно свидетельствующий о дискомфорте, сильном дискомфорте, вызванном болью. Чтобы уничтожить их ему нужно было разжечь хороший костер, лучше где-нибудь в плавильной печи, взорвать парочку килограммов тротила, или на худой конец, отрезать чем-то головы. Ничего из этих действий охотник не пытался предпринять, да видно и не мог.
    «Дуралей», — не удержалась, фыркнула про себя волчица. Отправиться на охоту и не запастись? Что поделать, ели природа в своей мудрости не наградила людишек ни острыми когтями, ни зубами? — «Так и из оружия один только нож». Что ж...

    В реальном времени, все это заняло лишь несколько секунд. Матильду словно подбросило с пола. Инквизитор рванулся к ней, но на этот раз волчица оказалась быстрей, лучше представляя себе возможности врага. Мгновенный бросок в сторону, помог избежать удара нацеленного ей в голову, и следующего, который должен был прийтись по ногам. Бок слегка обожгло, алмаз таки пришелся вскользь по мохнатому теле, глубоко и коротко взрыкнув, Матильда нанесла удар обеими лапами, вложив в него весь свой вес. В плече, не успевшем полностью регенерировать, словно маленький костер вспыхнул. Но инквизитора удар отправил в полет до стены, где тот обрушился в кучу ржавого хлама вперемешку с битым кирпичом и небольшим количеством гнилых досок. Ждать пока он выберется было не с руки. Матильда резко обернулась к Алану.
    «М-да», — едва не вырвалось у нее. Волк по всем показателям был плох. А в ране до сих пор торчал проклятый серебрянный кастет. Даже касаться его было... нет, не неприятно. Хуже, гораздо хуже, будто соль на открытую рану. Матильду всю передернуло. Потом, он будет ей должен! Но сейчас нужно было уходить и срочно. Взвалив тело Гоффа себе на спину — тот так и не пришел в себя — Матильда выскочила в ближайший пролом. Собственное тело напоминало, что ее тоже приложило, но волчица рванула как могла. Инквизитор мог оказаться не столь уж глуп, и например, вызвать подкрепление.
    «Это не бегство, а тактическое отступление», — утешила она себя. Тут особо стараться не приходилось. Матильда была железно уверена, что делает это ради собрата по стае. Будь она одна, она бы разорвала азиата в мелкие клочья и пожрала бы его! Тут волчица тихо, но весело фыркнула. Еще успеет. Судьба наверняка сведет их еще хоть раз. Настроение выправлялось, и вот она уже размышляла, что бы такого потребовать с Гоффа, за то, что вытащила его шкуру из задницы. Может, пусть сделает минет Кинни вместо нее? Мысль казалась очень забавной.

Матильда, Алан =====>Подземные туннели

Кирей выскочил, готовый к атаке, но оборотни уже сбежали. Истребителю ничего не оставалось, как просто отряхнуть пыль с одежды, чтобы предать менее потрепанный вид. Сейчас азиат выглядел потрепанно, изрядно. Последний бросок Матильды не придал лоска, лишь несколько дыр на куртке и один случайный порез на щеке.
"Будет шрам, - подумал он отстранено. - Уродливый".
Это мало значило для него сейчас. Надо было добраться до штаб-квартиры Ордена и обратиться за помощью целителей. Были ранения более серьезные, еще с прошлого задания.
Кирей медленно шел по помещению, тяжело приваливая на правую ногу. Он чувствовал себя манекеном, по которому толпа учеников целый день изучала новые приемы и связки ударов. Он едва не падал в обморок, а один раз чуть не рухнул на пол. Железная воля рыцаря была уже слишком истощена, чтобы толкать бренное тело вперед, но Котомине продолжал идти. Наставник говорил: "Страдания и боль закаляют твое тело".
Его хорошо обучали в школе для одаренных. Достаточно хорошо, чтобы он смог выжить среди немногих из своих сокурсников. Об этом тоже говорили, что выживает не так много учеников, кого решили сделать рыцарем-истребителем.

======> Пригород Нового Орлеана